Прошло более четверти века с тех пор, как мир погрузился в хаос, вызванный неудержимым вирусом ярости, но призраки прошлого никуда не исчезли, они лишь эволюционировали. «28 лет спустя» погружает зрителя в реальность, где руины некогда великих городов стали привычным пейзажем, а немногочисленные островки выживших ведут отчаянную борьбу не столько с зараженными, чья ярость стала лишь частью экосистемы, сколько с самими собой. Новая угроза возникает не извне, а из глубин человеческой души, где отчаяние и страх породили новые формы тирании и безумия. Группа главных героев, объединенная хрупкой надеждой найти убежище, легендарное место, свободное от скверны, отправляется в опасное путешествие через опустошенные земли. Их путь — это не просто физическое перемещение, а глубокое погружение в моральные противоречия, где каждый шаг ставит под сомнение саму суть человечности, а необходимость выживания вступает в жестокий конфликт с остатками сострадания и этики. Они обнаруживают, что зараженные, несмотря на свою постоянную агрессию, стали предсказуемой силой природы, в то время как действия других выживших, одержимых жаждой контроля над скудными ресурсами, таят в себе куда более изощренную и беспощадную опасность. Сюжет мастерски размывает границы между однозначным добром и вынужденным злом, демонстрируя, как экстремальные обстоятельства ломают даже самые стойкие принципы. Напряжение нарастает не только от частых столкновений с ордами зараженных, но и от гнетущей атмосферы недоверия, пронизывающей каждый альянс и каждый разговор между персонажами. Ключевой темой становится цена надежды и то, на что способны люди, чтобы ее сохранить или, наоборот, уничтожить в других. Фильм последовательно раскрывает идею о том, что вирус был лишь спичкой, поднесенной к пороховой бочке человеческих пороков, и теперь, спустя 28 лет, горит уже само общество. Кульминация повествования подводит к мысли, что возрождение невозможно без искупления прошлых ошибок и принятия тех темных сторон, которые таятся в каждом. Финал не предлагает легких ответов, оставляя зрителя с тревожным чувством и вопросом о том, что же в конечном счете определяет человечество — его биология или его моральный выбор, его способность любить и жертвовать даже в самых безнадежных условиях.